Курица высокого полета: почему фермерские бройлеры оказались вне закона

Виной всему дополнительные административные требования к малым производителям

С 1 сентября по новым ветеринарным правилам кое-кто из фермеров-птицеводов может остаться не у дел. Виной всему — дополнительные административные требования к малым производителям. Один из фермеров, попавший под ветеринарный «замес», — Дмитрий Сальников, занимающийся пока еще редким для России пастбищным птицеводством. Его бройлеры пасутся на траве, сменяя участок каждый день. Точнее, паслись, ведь сейчас они вне закона. Между тем по прогнозам аналитиков, мясо курицы, самое доступное для россиян, до конца года может подорожать на 15–25%.

тестовый баннер под заглавное изображение

«Обработал машину — нарушил две статьи УК»

— С вступившими в силу ветеринарными поправками ситуация двоякая, — рассказывает Дмитрий Сальников. — С одной стороны, удалось значительно смягчить требования к содержанию птиц в личных подворьях. Совершенно справедливо они ужесточены для птицефабрик. Однако промежуточное звено — крестьянско-фермерские хозяйства (КФХ) — практически поставлены в один ряд с крупными производителями.

Некоторые требования к нам просто абсурдны.

— Например?

— Если у тебя КФХ, на въезде нужно полностью дезинфицировать весь транспорт. Не только свой, но любой, который приезжает в хозяйство. На больших промышленных предприятиях дезинфекция проводится специальной рамкой, которая не допускает попадания химического раствора на почву, собирает его. А как предлагается поступать нам, мелким? Брать распылитель или мойку и опрыскивать авто «с ног до головы»! Но раствор стекает и попадает на землю, а загрязнение почв — уголовная статья! У меня в 20 метрах от въезда ручей, он течет в приток Москвы-реки, который, как и положено притоку, через 2 километра в Москву-реку впадает. Это уже вторая уголовная статья — загрязнение водоемов.

В общем, обработал машину — и сразу нарушил две статьи Уголовного кодекса.

У меня въезд на участок находится в километре от места, где пасутся птицы. По участку идет полевая дорога, которой пользуются жители соседних деревень. Теперь я должен перегородить эту дорогу, что наверняка приведет к конфликтам с местными жителями — они ведь ей пользуются не один год.

Приезжают гости или партнеры — я должен все бросить, схватить мойку и бежать дезинфицировать их машины. Бред какой-то. Ну и главное — это бессмысленные требования. Машина въезжает на обычное поле под небом, а не в стерильную больничную палату. Зачем ее дезинфицировать?

Предыдущая версия ветеринарных правил разрешала открытое содержание птиц, не выделяя отдельно пастбищное содержание. Сейчас для этого требуется органическая сертификация или сертификат продукции с улучшенными характеристиками. Требования к пастбищным продуктам с улучшенными качествами на данный момент попросту не существует. Да и что может быть более натурального, чем пастбищное выращивание кур?

— Но согласитесь, что ужесточение правил — это требование времени, чтобы максимально исключить эпидемии птичьего гриппа.

— Птичий грипп действительно может стать огромной проблемой для птицефабрики. В один момент предприятие может потерять тысячи, десятки или даже сотни тысяч птиц. Это плохая новость.

Из хороших — в прошлом году в России было всего два очага эпидемий. Одни из них в феврале, на Камчатке, где на весь край размером почти с Испанию менее 20 хозяйств, содержащих птицу. Ни в одном случае в последние 10 лет вспышкам на птицефабриках не предшествовали случаи заболевания птицы в крестьянско-фермерских хозяйствах в том же регионе. Потому заподозрить их в том, что они источники инфекции, трудно.

Если посмотреть статистику, то с 2009-го по 2015 год в стране вообще не было вспышек куриного гриппа, хотя, как вы понимаете, действовали прежние ветеринарные правила. Пик следующей волны пришелся на 2018 год, с тех пор количество случаев снижается, в 2022-м и 2023-м зафиксировано всего по 2 случая в год. Это значит, предыдущие правила позволяли нормально развивать птицеводческую отрасль.

Вот каким образом моя птица, которая не болеет, потому что содержится в естественных условиях, как 100 и 200, и 3 тысячи лет назад, может угрожать крупным птицефабрикам? Она никак не сможет добежать до птицефабрики, проникнуть на ее территорию и вступить в контакт с «инкубационными» птицами. Точно так же, как на птицефабрику не смогу попасть и я. Наши логистические потоки никак не пересекаются.

Почему КФХ загоняют в эти жесткие рамки? Чем мы провинились?

«Мясо птицы — самое популярное»

— В чем особенности пастбищного содержания птицы?

— Пастбищное птицеводство создает максимально приближенные к естественным условия для роста птиц, дает натуральную курятину, птица круглые сутки находится на свежем воздухе, питается травкой, кузнечиками, жуками… Как 100 и 200 лет назад, у нее нормальная физиология и иммунитет. Нельзя ее сравнивать с продукцией птицефабрик, где десяток-полтора бройлеров на площади половина квадратного метра сидит всю жизнь без движения. Из-за того, что на птицефабриках птицы находятся в скученном состоянии на одном месте, они лишены иммунитета, любая инфекция может привести к массовому падежу. А куры в естественных условиях таких рисков не испытывают.

К тому же эта форма птицеводства не требует больших капиталовложений, его можно начать буквально с нуля. В отличие от привычного фермерства не требуется техники, капитальных строений. Птица — самое популярное мясо в стране, это почти половина всего потребляемого мяса. А значит, проще найти клиентов.

Если дело не пойдет, потери будут невелики — в конце концов, все можно съесть в своей семье и раздать родственникам и друзьям. Если получится, зацепишься, сможешь найти клиентов, начнешь развиваться дальше, сумеешь основать и — чем черт не шутит! — передать хозяйство потомкам. Отсутствие необходимости в капиталовложениях, особенно при текущей банковской ставке, делает пастбищное птицеводство идеальным первым шагом в сельском хозяйстве.

Считаю, что это шанс многим россиянам попробовать свои силы в крестьянском труде. Не заводить сразу бычков, коров или поросят, с которыми потом не знаешь, что делать… А начать с малого, с птиц. Но новые правила лишают наших сограждан такой возможности — насыщать рынок натуральной фермерской продукцией, а заодно и улучшить свое благосостояние.

— Я так понимаю, что пастбищное птицеводство — это не те курицы, которые ходят по деревенскому двору?

— Они и похожи, и нет. Да, они живут вне помещений, но не во дворе, а в чистом поле в мобильных цыплятниках, и каждый день на новом месте. За день склевывают зелень и всю мелюзгу, которая имела неосторожность попасться на глаза, — жуков, червяков, клещей и кузнечиков. Чтобы защитить цыплят от наземных хищников, участок огораживается сеткой электропастуха.

Каждый день я перемещаю загон на соседний участок, оставляя покинутый восстанавливаться минимум на 40 дней. Через три недели постриженный и удобренный птицами участок заново отрастает еще более густой и зеленой травой. 

Никакой особой инфраструктуры не требуется, потому я и говорю, что это низкозатратный процесс.

— Сколько в России таких КФХ, как ваше?

— Полагаю, и сотни не наберется. В отличие от США или Европы у нас нет такой отрасли.

— Но если вас так мало, то не удивительно, что с вашими проблемами никто не считается! Получается, вы не потеря ни для экономики, ни для продовольственного рынка…

— Вот это-то и плохо, что нас никто не замечает! Сейчас в России живет всего лишь второе поколение людей, перешедших на промышленно выращиваемую еду. Вкусную, недорогую, обильную. В странах Запада подрастает уже четвертое–пятое поколение таких людей.

И мы видим, что после первого поколения акселератов, детей, которые крупнее, рослее и сильнее своих родителей, дальше начинается странное. Растет количество аллергий, непереносимости, казалось бы, самых обычных продуктов. Войдите в любой класс любой школы и спросите: у кого аллергия и кому чего нельзя есть? Уверяю вас, будет лес рук! Сравните с предыдущими поколениями школьников: там этим страдали единицы…

Следующей волной приходят аутоиммунные заболевания. Молодые, внешне здоровые люди начинают жаловаться на хвори, которые раньше приходили только с возрастом. Сейчас в развитых странах растут случаи рака среди молодых, нередко активных, занимающихся спортом людей.

Наш организм не может быстро переключиться на современные продукты питания. Может, лет через 100 это и произойдет, и мы будем считать такую еду вполне удобоваримой. Но сегодня — нет. Вспомните народную мудрость: человек — это то, что он ест.

«Делай что должно…»

Это нам только кажется, что если у нас гаджеты и скоростной Интернет, то время совсем другое. Но человеческий организм этого не знает, он приспособлен к тому, что десятки, если не сотни лет ели наши предки. Микроэлементы он привык получать из еды, а не из БАДов или лекарств. Он не приспособлен к тому, что в XXI веке существуют отдельно продукты и отдельно полезные микроэлементы, которые необходимо дополнительно принимать для сохранения баланса.

Пастбищное птицеводство дает компромисс между современной едой и той, которая нужна нашему организму для бесперебойной работы. Это все те же пухленькие бройлеры, но не чахлые и рыхлые, способные к концу своей короткой жизни только ползать, а активные, подвижные, плотные, под завязку заполненные микроэлементами бутузы. И где, как не в нашей стране, с морями лугов и полей Нечерноземья заниматься их выращиванием?

Сегодня на всю страну около 100 тысяч КФХ — последняя перепись была четыре года назад, и более точных цифр пока никто не знает. Но по предыдущей переписи в 2016 году их насчитывалось 160 тысяч. Для страны со 150-миллионным населением этого явно мало. В США, где живут 360 миллионов человек, около 2 миллионов фермерских хозяйств, в ЕС на 450 миллионов — 9 миллионов ферм.

Получается, в России, самой большой стране на планете, малых аграрных производителей в 10–30 раз меньше, на одно крестьянское хозяйство приходится 1,5 тысячи человек. Тогда как в Европе — одно на 50, а в Америке — одно на 180 человек.

Каждый новый уровень административного контроля сокращает численность производителей, это дополнительная нагрузка на крестьян. Кто-то уезжает в город, кто-то уходит в «тень».

Между тем пастбищное птицеводство со своими минимальными затратами и рисками может стать инструментом как удержания, так и привлечения людей в село.

— Получается, что сейчас ваши бройлеры вне закона. Что вы в связи с этим собираетесь предпринять?

— Новые обязательные требования, требующие лицензирования или сертификации и прочих разрешительных режимов, устанавливаются либо законами через Госдуму, либо указами президента, либо правовыми актами правительства. Новые ветеринарные правила с требованием сертификации для пастбищного содержания птицы этому не соответствуют. Буду писать обращение с просьбой проверить новые правила на соответствие этому закону.

— Думаете, ваше обращение подействует?

— Надеюсь. Делай что должно, и будь что будет.

Сейчас многие фермеры закрываются или уходят в личные подсобные хозяйства. Я надеюсь удержаться, но, возможно, и мне придется поразмыслить над этими вариантами…