Золотой фактор Трампа: почему Европа заговорила о выводе золотых резервов из США
Германия и Италия, одни из крупнейших держателей золота, открыто заговорили о репатриации своих активов
Десятки лет крупнейшие мировые державы безмятежно хранили свои золотые резервы в американских хранилищах. Соединенные Штаты были гарантом безопасности, а их институты — незыблемым символом стабильности. Но сегодня эта вековая традиция под угрозой: Германия и Италия, одни из крупнейших держателей золота, открыто заговорили о репатриации своих активов. Что стоит за этим демаршем — политический каприз или глубокое недоверие к меняющейся американской политике и экономическим принципам?
тестовый баннер под заглавное изображение
США являются крупнейшим держателем золотых резервов в мире. По данным Всемирного совета по золоту, резервы США составляют порядка 8,1 тыс. тонн. При текущем курсе цены на этот дорогостоящий металл в районе $3300 за одну тройскую унцию (примерно 31 грамм), стоимость резервов составляет почти $880 млрд. При этом американцы еще и являются держателями золота других стран. В Штатах находится золото Германии, Италии, Нидерландов, Польши… Причина понятна: США — главный их союзник и гарант безопасности. Кроме того, существует еще и определенный исторический контекст.
Однако же ситуация начинает постепенно меняться. Эксперты обратили внимание как в Германии, которая, кстати, располагает вторым по величине запасом золота в мире (3 350 тонн), так и в Италии (свыше 2 450 тонн золота) начали говорить о необходимости репатриации своего драгметалла из США обратно. Подчеркнем, Германия и Италия пока что никуда ничего не выводят, есть только призыв к политикам этих стран сделать этот шаг. В частности, такой призыв поступил от Ассоциации европейских налогоплательщиков. Кстати, похожий шаг (репатриация золотого запаса) в свое время сделал еще ряд стран. Так, в 2014-м сообщалось, что золото из США забрали Нидерланды. Еще раньше, в 1960-х годах, свое золото из США и Великобритании вернула Франция. В настоящее время Германия и Италия находятся в верхних строчках рейтинга по запасам. Так почему странам предлагают осуществить репатриацию?
Главная причина, которая была озвучена самим президентом Ассоциации европейских налогоплательщиков, — это действия Трампа. В частности, Михаэль Йегер заявил о том, что беспокойство вызывает посягательство Трампа на независимость Американского центрального банка — Федеральной резервной системы (ФРС). Однако, конечно, ситуация тут несколько глубже.
Центральные банки стран (трегуляторы) осуществляют контроль инфляции. Инструментов этого контроля достаточно много. Самым распространенным является изменение ключевой ставки в стране. Высокая ставка помогает сдерживать инфляцию, но препятствует экономическому росту. Низкая ставка, наоборот, обеспечивает экономический рост, но и инфляция также начинает разгоняться. При этом в действующей экономической системе считается более правильным, чтобы регуляторы были независимыми от государства. В противном случае для государств был бы, например, большой соблазн нарастить государственный долг посредством, например, выпуска облигаций (в России такие облигации называются облигациями федерального займа — ОФЗ), после чего допустить рост инфляции, т.е. обесценить свою национальную валюту, и вернуть долг уже «новыми» обесценившимися деньгами.
Самым наглядным примером того, что происходит, когда независимость регулятора нарушается, является Турция. Президент Эрдоган поменял трех глав Центрального банка всего за 2 года, поскольку их действия противоречили политике главы государства, они повышали ключевую ставку, в то время как Эрдоган хотел видеть ее низкой. В результате ситуация в Турции только усугубилась.
Независимость американского ФРС была гарантирована Законом о Федеральном резерве от 1913 года. С нынешним председателем ФРС Джеромом Пауэллом у Трампа возникали разногласия еще в первый срок. Трамп выступает за политику низких процентных ставок. С одной стороны, это означает рост экономики США. Но с другой — такой путь требует расплаты в виде высокой инфляции. Трамп готов с этим мириться, Пауэлл — нет.
Дело в том, что Трамп изначально, еще в свой первый президентский срок, пришел к власти с очень большой обидой на ключевых торговых партнеров США. Эта обида заключается в образовавшемся огромном торговом дисбалансе между странами. США продолжительное время покупали существенно больше товаров, чем продавали за рубеж. А если ты всё можешь купить у других стран, то зачем производить самому? Получается, что производство товаров в США начало сокращаться, началась деиндустриализация. В настоящее время Китай существенно нарастил мощь своей экономики и бросает вызов США на мировой арене, а это в свою очередь является уже своего рода экзистенциальным вызовом для самих Штатов. Ответом на вызов является реиндустриализация, то есть возвращение производств обратно в США. Но сказать легко, а вот сделать гораздо труднее. Для этого необходимо вновь увеличить экспорт, сделать так, чтобы товары из США начали покупать больше. Это достигается с помощью торговых тарифов (политика протекционизма), то есть фактически насильного наращивания экспорта американских товаров и политики обесценивания американской валюты. Низкий курс национальной валюты увеличивает выгоду для экспортеров, поскольку те обычно расплачиваются иностранной валютой, а значит, им выгодно, чтобы курс их национальной валюты снижался. Однако когда курс доллара обесценивается, инфляция растет, а за этим следит глава ФРС Пауэлл, который отказывается снижать ключевую ставку.
Второй важный нюанс реиндустриализации заключается в том, что государству придется раскошелиться. Это траты посредством различных налоговых преференций, которые неизбежно должны последовать, если государство хочет каким-то образом простимулировать процесс. Трамп стал инициатором законопроекта о налогах и расходах («большой прекрасный билль»), который направлен на предоставление таких налоговых льгот, а также на перераспределение американских госрасходов и разворот в энергетической политике. Это в целом, возможно, было бы и неплохо, если бы не предполагало существенного увеличения американского госдолга, который к настоящему времени и так является запредельным. По логике Трампа, заплатить за всё должны те страны, которые многие годы пользовались Америкой в качестве ключевого рынка сбыта.
Действия Трампа понятны, однако опасения у многих вызывает не столько то, что он делает, сколько то, как он это делает. По факту Трамп стремится добиться своей цели любым доступным для этого способом. Останавливает его только система сдержек и противовесов, которая продолжает действовать в США. А им-то как раз и бросается вызов. Иными словами, нынешний американский президент просто-напросто «покушается на святое».
Неудивительно, что мы уже наблюдаем определенный раскол внутри американской элиты. И раскол этот не только между Трампом и «глубинным государством» (Deep State), с которым он уже давно ведет войну, но и среди бывших ярых трампистов. Все мы видели, как в прямую конфронтацию с Трампом вступил Илон Маск. Ряд других убежденных республиканцев также начал постепенно разочаровываться в действиях своего недавнего лидера.
Неудивительно, что действующая в странах Европы оппозиция заявляет о том, что неплохо было бы заняться репатриацией своих активов, чтобы неожиданно не столкнуться с их экспроприацией. В настоящее время это, конечно, маловероятно, однако Трамп непредсказуем — следовательно, довольно опасен.
Вероятность того, что страны предпримут репатриацию золота, отнюдь не нулевая. На стабильность доллара США, либо же в целом на финансовые рынки это повлиять не должно. Вместе с тем есть большие сомнения в том, что нынешние европейские лидеры осмелятся действовать таким образом: это может окончательно испортить и так довольно напряженные отношения с американским лидером. Пока что ставка, видимо, будет делаться на то, что Трампа удастся просто «пересидеть», а значит, для нынешних евробюрократов нужно постараться на какое-то время сохранить статус-кво.
В этих условиях неопределенности, когда даже кажущиеся незыблемыми основы мировых финансов подвергаются испытанию на прочность, вопрос о золотовалютных резервах становится критически важным для всех игроков, включая Россию. Российские золотовалютные резервы, значительная часть которых, по официальным данным, хранится в золоте и юанях, уже претерпели существенные изменения структуры после февраля 2022 года. В свете описанных выше рисков экспроприации и политизации самого драгоценного металла для России особую актуальность приобретает политика максимальной суверенизации и физического обеспечения своих резервов. Это означает дальнейшее наращивание доли золота, хранящегося на территории страны, и активизацию работы по созданию независимых, устойчивых к внешнему давлению финансовых инструментов и инфраструктуры.