В «Бое с тенью» не хватает «Зла»: что не так со звездным ретродетективом
Телеобзор недели
Трудно представить, чтобы федеральные каналы отказались от жанра ретродетектива, и в начале нового телесезона в этой роли выступает сериал «Бой с тенью». Знакомое название, однако боксерские поединки, как это было в одноименном фильме, здесь сменили на погружение в советский криминальный мир конца семидесятых.
тестовый баннер под заглавное изображение
В основе сюжета — документальное уголовное дело и настоящая городская легенда о так называемой «бриллиантовой мафии». Фактура — богатая до неприличия. Спекуляция драгоценными камнями, кражи из квартир знаменитостей того времени, курирование подобных процессов в самых высоких кабинетах на Старой площади, обитатели которых наладили весьма прочные связи с криминальным миром…
Все это было детально описано в романе Эдуарда Хруцкого «Зло» (под таким названием сериал прошел в стриминге), уже попадало на экран в сериале «Охотники за бриллиантами» и, возможно, еще не раз заинтересует сценаристов и продюсеров.
Поначалу может сложиться впечатление, будто создатели «Боя с тенью» метили в респектабельный ретро-пул, где неплохо обосновались «Мосгаз», «Бизон» и прочие детективы с размахом и звездами. Однако довольно скоро становится ясно, что в «Бое с тенью» нет и половины детективной прыти вышеупомянутых проектов. С самого начала ясно, кто на чьей стороне, действие явно никуда не торопится, и визуальным лоском, которому сейчас придают столько внимания, никто особенно не занимался. Здесь нет лихого сыщика в эффектной шляпе, но есть кропотливо созданная атмосфера эпохи.
Атмосферка эта, конечно, так себе. Все гниет и разлагается, власть и криминал образуют взаимовыгодный альянс, советские идеалы остались только на экранах телевизоров. Примерно на этой же территории играли создатели «Гастронома №1» и других проектов, где исторические декорации важнее лихо закрученного детектива.
По части правдивости всего происходящего у знатоков эпохи, наверное, возникают вопросы. Могли ли, например, советские журналисты вести свои криминальные расследования в весьма тесном контакте с милицией? И насколько вообще актуален для эпохи тотальной цензуры образ принципиального газетчика?
При этом вряд ли кто будет спорить по поводу игры Даниила Страхова, который отлично вписался и во время, и в образ журналиста-фанатика. С другими главными персонажами тоже все сложилось. Павел Трубинер сменил привычную для него военную форму на «доспехи» медвежатника, Александр Устюгов совсем неплох в роли крупного мафиозо, являющегося по совместительству завотделом ЦК…
От всего происходящего на экране определенно веет неуютностью, чего напрочь лишены приключения того же майора Черкасова. И в таком подходе многие, возможно, увидят больше правды.
МУЗЫКА ИХ СВЯЗАЛА
Ситуацию с музыкальными программами на местном ТВ можно назвать стабильной до неприличия. Музыка сейчас не повод для дотошного в ней копания, а скорее объект для шуток, шарад и розыгрышей. И тем, кто участвует в этом процессе, не позавидуешь.
Завидовать можно звездам, которые освоили музыкальные форматы в девяностых. Поляна была практически пустой, и любое появление на ней сразу становилось заметным. И появления получались, прямо скажем, яркими. До Валдиса Пельша никто не размахивал в кадре руками и не обрушивал на публику так много хитов на единицу времени. Возможно, «Угадай мелодию» сейчас выглядит немного наигранно или наивно, но попробуйте сделать что-то похожее, и вы сразу поймете, как сложно играть в догонялки.
Трудно сказать, понимают ли это создатели «Большого хита», но выглядит все так, будто публике хотят показать фокус, который она много раз видела. Впечатлить зрителей сейчас, конечно, непросто. Нужно постараться — и все очень стараются. Ведущие Регина Тодоренко и Тимур Родригез разряжены в пух и прах, в кадре толпа звезд, эмоции вроде бы льются через край, но интриги во всем происходящем нет никакой.
Вряд ли здесь есть повод упрекнуть в чем-то тех, кто в кадре и за кадром. Они вынуждены работать в ситуации, когда почти на всех каналах есть проекты, где хиты и шутки врубают на максимальную громкость. И нечего удивляться, что в этом грохоте у людей вдруг появляется интерес к тому, что потише и попроще. Но продюсеры как будто этого не слышат.